Роди мне, жена, мальчишку! Довольно уж нам девиц, четвертая - будет слишком. Мне нужен наследник, принц для челяди и вассалов, грифонова наша кровь.
Гляди, трех девчонок мало!.. - хохочет в ответ свекровь.
А ты, улыбнувшись тихо, поставишь свечу святой. Минуй нас любое лихо, и смута, и непокой. Минуй нас иные страсти - у нас их и так не счесть...
И будет он светлой масти, и норовом - в деда весь, как будто Господь Высокий из глины лепил одной.
А в марте подходят сроки, он явится в мир весной.
Гляди, богатырь! - смеется свекровь, обтерев мальца. - Явился к восходу солнца. Пойду, извещу отца - который уж час под дверью.
И правда рассвет в окно. И ты начинаешь верить - совьется веретено у пряхи-судьбы как надо: крепка золотая нить. От горя и от утраты лишь только бы cохранить... А радости - щедрой мерой... да кто ей, судьбе, указ?
Пусть панцирь любви и веры еще никого не спас, но ангел пока на страже.
И снова растет живот. А мэтр устало скажет - мол, возраст уже не тот. Он сделает все, что в силах... ни слова о чудесах....
И "Requiescat..." на могиле, и все, как одна, в слезах служанки... И розы, розы, и жемчуг, и кружева...
И лишь одна - несерьезна опять и опять права - тебе подмигнет украдкой: мол, что нам теперь-то - смерть? Насмешливая повадка, волос золотая медь, глаза зелены, как раньше... не спится, видать, в гробу.
Крылатый трувор! Без фальши сыграй четверым судьбу!..
Что станется с ними всеми?
Упрямцы и гордецы.
Твое золотое племя.
Грифонова кровь.
Птенцы.