Эрешкигаль поливает росток земляники (у нее в подземелье с огородничеством беда),
наклоняет кувшин осторожно, и лунные блики стекают под корень, яркие, как слюда.
Что-то просачивается - запахом мелких ягод посреди колодезной тьмы, привкусом соли,
случайным прозрением (и поздно просить "не надо").
Ты отрекался - и, значит, в себе не волен.
То, что подшито, выжжено на изнанке век - навсегда останется нерушимо.
К Эрешкигаль приходит на чай Ананке и приносит печенье со вкусом мёда и дыма.